[Derek Winslow]

Я еще не видела серию = сижу и перевожу тоскливый взгляд с медленно ползущей закачки на кота, радующего свою задницу вибрацией стиралки.
Вчера я дописала-таки один лостовский "висяк" - самый короткий. Осталось всего ничего - две опупеи: миди и макси. Ы.
Пусть и тут висит, раз уж в этом фандоме я за последние дни пальцем о палец не ударила.

Название: «Все сначала»
Автор: Derek
Фандом: Лост
Рейтинг: PG
Пейринг: джейт
Правовая оговорка: Джек и Кейт принадлежат создателям сериала Лост. Никаких преднамеренных нарушений, никакой материальной выгоды. Ничего не получаю, кроме глубокого морального удовлетворения.))
Примечание: Придумано и наполовину написано сие было еще летом....


…белая слепящая вспышка опаляет кожу, выжигает глаза, заставляя корчиться от боли, рвущей мозг на части и содрогаться в ужасе от того, что он сделал, на какой путь ступил, что и кого предал на этом пути, что и кого не спас…
И только один взгляд, одно-единственное «да» в молчаливом кивке сквозь слезы – та самая нить, что не дает ему сорваться с высоты в много – много тысяч футов…

Черт… это же просто воздушная яма.
Двигатели гудят абсолютно ровно, как и должны, и свет, проникающий в салон самолета сквозь дымчатые фильтры на иллюминаторах, совершенно нормален. Тогда почему на лбу выступила липкая испарина, словно он пару миль пробежал по влажным тропическим джунглям, а не просидел несколько часов неподвижно в замкнутом пространстве, наполненном сухим и почти стерильным кондиционированным воздухом?
И с чего это его вдруг так развезло?..
Вот с этого?..
В ладони уютно устроился флакон с абсолютно нечитаемой надписью… и дело не только в том, что в его виски кто-то добрый загнал по хорошему такому трехдюймовому гвоздю – просто надпись на этикетке сделана на кириллице, где добрая треть букв незнакомая, а еще треть - наизнанку.
С каких это пор старая добрая американская авиакомпания…
Впрочем, плевать.
Ему и без этого есть о чём поразмышлять в оставшиеся до приземления часы. И… если говорить откровенно – заложи сейчас самолёт крутое пике, или развались на части где-нибудь над океаном – он воспринял бы это как своего рода избавление.
Или… как вполне логичный итог собственной жизни.
Если бы только Бог существовал, и все в жизни было справедливо…
Стоп, стоп…
Это не твои мысли… и если что-то и следует брать на память об отце, то не ЭТО.
Да, конечно, вполне возможно, что стереть с лица матери выражение «Это ты во всем виноват» смогло бы только известие о том, что его самолёт рухнул в океанскую пучину, но даже не будь это по-детски малодушно, это было бы как-то…
Вот в чём, спрашивается, виновата милая пожилая чернокожая леди, сидящая напротив и нервно теребящая кольцо на цепочке?..
Или вон та юная парочка – вчерашние школьники – которые бурно и не стесняясь в выражениях препирались, усаживаясь на места, а сейчас безмятежно дремлют, трогательно склонив головы друг к другу?..
Или парализованный старик, которого в начале посадки занесли на борт на руках два стюарда?.. Запросто, кстати, может оказаться, что летит он в Лос-Анджелес, обнадёжившись медицинскими статьями о передовом опыте и достижениях в области спинальной хирургии одного небезызвестного доктора...
И… есть где-то здесь, в хвосте самолёта на месте 40F Анна-Люсия, которая, может статься, не совсем шутила, предлагая пересечься позже.
А почему бы не пойти и не выяснить?..
При попытке встать с кресла, опора под ногами ощутимо качнулась – не то самолёт подпрыгнул на воздушном ухабе, не то славянский напиток настойчиво брал своё… Судя по тому, что чернокожая леди, сидящая напротив, не зажмурилась, не охнула испуганно, крепче стискивая в руке звенья тонкой цепочки, второе предположение было более верным.
Со второго раза встать удалось… но пришлось крепко вцепиться в спинку переднего кресла, упираясь при этом другой рукой в пластиковую панель над головой, чтобы не быть сбитым пронёсшимся мимо на спринтерской скорости молодым человеком в полосатом свитере.
- Вот ведь приспичило, - нахмурилась пожилая леди, впрочем, без особого раздражения в голосе.
Это замечание напомнило о том, что вообще-то, есть еще один вполне законный и веский повод оказаться в хвостовой части салона. И если Анна, по той или иной причине, не проявит энтузиазма к продолжению беседы, всегда можно будет просто пойти освежиться.
Да… заранее искать пути отступления, чтобы по крайней мере, не уронить себя в собственных глазах – это тоже очень по-отцовски. Как и замечательная привычка злиться на тех, перед кем виноват.
Или это все же не о нём?
Похоже, вторая половина жизни уйдет на то, чтобы отделить отцовские грехи от собственных и распихать по разным шкафам. И неизвестно еще, хватит ли её, этой половины, потому что…
Стоп… что это за возня там, за спиной?.. А это…
- Это ствол.
Голос женский, негромкий, холодноватый, просто пугающе спокойный. За таким спокойствием очень часто прячется взрыв – очень близкий и весьма разрушительный. Причем, не только у женщин.
- Не оборачивайся, не то продырявлю тебе печёнку!
- Не получится…
Чёрт. Вот дразнить её, определённо не стоит.
- Это ещё почему?!
В голосе уже вызов, может быть, нервная дрожь, но нет – не истерика.
Беглый взгляд влево и назад открывает нечто неутешительное: мужчина в ближнем к проходу кресле явно дезориентирован – на виске кровь, взгляд несфокусированный, но вот руки движутся вполне определённым образом – нашаривая оружие в кобуре под мышкой. Это коп.
Который ищет оружие в пустой кобуре.
Потому что вот оно – оружие, здесь, упирается под лопатку, ввинчивается – ещё не больно, нет… не так, как может быть.
- Просто печень правее и ниже.
- Смешно. Давай лучше, топай к кабине пилотов.
Захват?
Замечательно.
- Кабина в противоположной стороне. Если я начну разворачиваться, ты решишь, что я атакую, и… в лучшем случае прострелишь мне лёгкое. Я бы не…
- А ты собираешься атаковать?
- Пока не знаю. Думаешь, у меня есть шанс?
Черт, Джек, чёрт, чёрт, какого хрена ты несёшь? Нашёл момент для флирта… Тянешь время? Думаешь, она одна? На такое дело в одиночку не идут – глупо, бессмысленно. Либо ненормальная, либо отчаялась настолько, что просто ничего не соображает. Но – спокойствие?.. Скорее, действительно, есть сообщники.
Она стоит почти вплотную – вполне резонно, судя по тому, что сидящие на соседних креслах пассажиры хоть и посматривают странно, еще не вопят «Караул!» Хотя и удивительно, что удар, вырубивший копа, прошёл незамеченным…
Она невысокая. Похоже, достаточно лёгкая… И…
- Разворачивайся. Медленно. Сделай вид, что мы знакомы, и я тебя разыграла. Сможешь?
Сложный вопрос. Ох, сложный… Будет зависеть от того, что он увидит перед собой.
Секунды, секунды текут, коп приходит в себя, коп сейчас поднимется, это может спровоцировать перестрелку, кругом люди, много людей, и - чёрт побери – это не автобус, самолет не остановится на обочине, чтобы…
Невысокая. Лёгкая.
Красивая.
Огромные зелёные глаза, тёмные волосы, россыпь солнечных пятнышек на переносице – сама невинность, само очарование…
Дерзкая и перепуганная. Сильная и потрясающе женственная. Упрямая и своенравная, и вместе с тем такая растерянная...
Откуда он все это знает?
- Привет, Кейт. Давно не виделись…
- При… привет…
Вот так… Смотрит странно, словно удивилась чему-то, ослабила нажатие – хорошо. Только теперь ствол упирается в живот, прямо в солнечное сплетение. Можно попробовать отнять, можно… но сколько шансов? Ага.
Шепчет: «Шагай!», и ничего не остается – коп уже где-то там, за спиной, что-то сдавленно хрипит, счёт идет буквально на секунды.
Три шага, и вот уже и перегородка, за которой прячутся стюардессы. Одна из них – та, самая, что угощала спиртным и мило улыбалась, наливает кому-то сок. Её глаза делаются квадратными, когда она видит пистолет, она роняет легкий пластиковый стаканчик, заливая ярко-желтой жидкостью форменную юбку, но не кричит. Профессиональное – умри от страха, но не пугай пассажиров…
- Иди в кабину, - пистолет, намертво зажатый, ни капли не дрожащий в маленькой ручке, описывает дугу перед носом побледневшей бортпроводницы. Вот сейчас бы и выбить из рук, но красавица-террористка, которой заложник, сам не зная почему, дал милое домашнее имя Кейт, вполне может успеть прострелить голову бедняжке с кукольным именем Синди... - Скажи пилоту, путь поворачивает на Фиджи. А то я продырявлю этого парня!
Да, звучит пугающе… Только отчего-то уже совсем не страшно. Может быть, потому, что даже уперев пушку в подбородок бедняге заложнику – полюбуйся, Синди, как его мозги выплеснутся на переборку! – она, Кейт – или не Кейт, смотрит так, словно извиняется, словно хочет что-то сказать…
«Всё страньше и страньше, сказала Алиса».
- Ты что-то сказал?
- Хм… Да в общем, нет.
- Только не спрашивай, почему и отчего.
- Жаль. Вообще, хотелось бы знать, из-за чего мне светит дырка в голове.
Она усмехается, отводит глаза, пряча усталость и горечь, и вроде бы уже не помнит об оружии, о том, что им надо угрожать, что надо быть начеку…
- Бросай ствол, Остин.
В одну секунду взгляд делается пронзительным, режущим, как клинок, но в нем нет ни капли ненависти, ни капли безумия.
Безумие плещется сейчас во взгляде другого человека – того, что стоит, пошатываясь, в дверном проёме и целится в них. Да, именно в них… черное немигающее око револьверного дула беспорядочно движется туда-сюда, вторя дерганым движениям копа.
- Из-за этого вот! – цедит она, вскидывая пистолет.
- Уже морочишь кому-то голову?.. Ничего не выйдет, здесь некуда бежать… Мы на высоте нескольких десятков тысяч футов от земли…
Об этом он действительно очень кстати вспомнил. Еще неплохо бы вспомнить, что помимо него и террористки на борту около трех сотен человек.
- Э, приятель… спокойно, спокойно… Опусти пушку.
Чёрт, у него, определенно, крышу снесло – не то от удара, не то он по жизни безумный фанатик. Кейт… лучше бы тебе стоять позади меня – если он все-таки коп, а не хладнокровный убийца, он не рискнет выстрелить в заложника…
- Не стре…
Картинка распадается на россыпь отдельных кадров - появляющаяся в дверном проёме стюардесса, коп, теряющий равновесие, ярко-желтая вспышка и грохот, и разрезающий воздух свист и скрежет рвущегося, как бумага, металла, крики людей…

Чёрт… Перед глазами голубое небо, разрезанное на тысячи полос ломкими зелёными линиями.
Стебли бамбука.
Всё тело стонет от попытки подняться, оглядеться, понять – что это было? Рубашка на спине липнет к коже, пропитавшись отнюдь не потом.
Шелестит трава, заставляя напрячься – кто знает, кто или что появится сейчас из джунглей. Но это всего лишь собака. Ухоженный, чистый лабрадор в красном ошейнике...
Это уже с ним когда-то было.
Сейчас он пойдет туда, откуда доносится глуховато-рокочущий шум, тонущий в звуках джунглей – дыхание океана, и там…
Там…
Почти у самой полосы прибоя он встретит её и снова спросит: «Мисс, вы умеете шить?»

@темы: Lost, Мои фанфики